Наш общий вывод по
донской мятежевойне довольно простой, но имеет связь с сегодняшними американскими событиями.
Красные оба раза начинали кампании мятежевойны грамотно и идеальных условиях. после этого с треском проигрывали, и в итоге подавили условное "казачество" только массивным террором и чисто военной силой. Основной причиной поражений красных был слишком быстрый переход к террору: при имевшей место быть базе поддержки красных эта поддержка отрубалась не просто давлением, а уничтожением младших офицеров ВВД. С позиции мятежевойны это был ключевой контингент, который мог быть субъектом действия в той войне, часто он относился к красным изначально сочувствующе, что и объясняет частично тот факт, что выжившие вступали после эвакуации Новороссийска в РККА, причем многие через дезертирство и фильтр красно-зеленых соединений.
Казачество же проиграло стратегически прежде всего в силу отсутствия единства ключевых субъектов действия. Точнее говоря, как единый цельный субъект оно могло выступить, если бы устремления казачьей интеллигенции к оформлению политической субъектности были грамотно объединены с устремлениями "офицеров мятежевойны" -младшего командного состава, который видел в революции социальный лифт. Однако эти составляющие субъекта не были соединены.
Соединить их могла грамотная хорошо проработанная и донесенная через институт комиссаров идеология. Павел Поляков в своих текстах проводит мысль-сожаление белых казаков о том, что , мол, если бы все казачьи полки были выведены на Дон сразу после Февраля, они сохранили бы боеспособность и верность Дону. Однако предсказать даже сам приход большевиков к власти (а уж тем более их политику в отношении казачества) в 1917 году едва ли было возможно.
Если мы перенесем наш вывод на сегодняшнюю ситуацию в США, мы увидим, что идеология "белых" состоит в целовании ботинок. Нет идеологии, которая бы могла задать им адекватное целеполагание в мире с изменившимся расовым балансом сил.Условный альтрайт, вытекающий из Пирса и пропитого типа с 14 словами (Лейн, вспомнил) это нишевая конструкция, которая обеспечивала нужны небольших угнетенных белых сообществ в объяснении мира.
Становление "большого белого субъекта", который позволит совокупности белых не разделить в исторической перспективе судьбу буров, зависит от построения крупной иидеологчиеской конструкции, адекватно воображающей белую общность, определяющей ее место в мире и ее целеполагание. В этом плане не так важны результаты именно сегодняшних событий, как важна способность единым фронтом ответить на вызов, который дали эти бунты.
Однако изнутри "мы белые" говорят, возможно, только адепты Пирса и Лейна. Остальные дееспособные члены белой совокупности идут в "мироновцы", пока по преимуществу идеологические, или относительно пассивно ожидают, как повернется маховик истории. И через полтора поколения внуки сегодняшних белых американцев, сидя в сибирской либо австралийской избушке, будут из невеликих субкультурных акторов воображать себе больших вождей, которые обязательно победили бы, если бы не...
И мало кто разовьет травму своего самосознания до стимула изучить случившееся в 2028 году по-настоящему, увидеть действительный масштаб Краснова и Деникина, которым еще предстоит осознать себя северо-американской мятежевойне.