Size: a a a

Расстрига

2017 December 13
Расстрига
Переслано от Dr.
источник
2017 December 14
Расстрига
источник
Расстрига
источник
2017 December 15
Расстрига
источник
2017 December 16
Расстрига
источник
2017 December 17
Расстрига
источник
2017 December 18
Расстрига
источник
2017 December 19
Расстрига
В жестко контролируемых системах с шизофреническим типом взаимодействия любая перемена воспринимается как угроза. Имеются в виду настойчивые требования изменений, поступающие в систему как снаружи (социальные, политические или культурные требования, так и изнутри (изменение состава членов системы). Система реагирует на такие перемены негативно, повышая уровень собственной ригидности. Система стремится утилизировать реальные изменения шизофренической игрой в неподтверждение реальности, - учит Мара Сельвини-Палаццоли
источник
2017 December 20
Расстрига
источник
2017 December 21
Расстрига
источник
Расстрига
Сегодня говорил в эфире об этом тексте, простите за нескромную лексику:

Е*ать еврейку.

У меня товарищ есть, он живёт в Херцлийе. Подтянутый и моложавый. Спортивный сердцеед - это модно у богатых. А я живу в гостинице Давид Интерконти. Привязался как-то к видам из окна и повадился там жить. Это в Тель-Авиве. Он заезжает за мной, и мы едем в какой-то жилой квартал между Тель-Авивом и Херцлийей, чтобы поесть барабульки. Я просил на правах гостя, он нашёл, позвал, повёз, угостил.
Барабулек шесть, они лежат передо мной на тарелке. Они красиво обжаренные и совсем не безучастные - они полны деликатного невысказанного желания - они хотят быть съеденными.
Теперь, когда цель достигнута, и они в моей власти, я кочевряжусь и позирую: я достаю из рюкзака китайские палочки из дерева "куриное крыло" и спрашиваю грудастую официантку о соевом соусе. Приносят. И соевый соус нашёлся и хумус и ещё что-то коричневое.
Я начинаю медленно ковырять податливое тельце барабульки палочками.
Мой друг обменивается лихими взглядами с двумя женщинами лет тридцати, которые садятся за соседний столик. У них миндалевидные, большие, чуть навыкате глаза. У них здоровенные молочные железы и сало на бедрах лежит не чуть ниже талии, а сильно ниже талии.
Я проявляю приметливость, наблюдательность и внимательность. Целомудренно глядя на барабулек, я говорю:
-- Жопа низковата.
Он не отрывает взгляда от соседок и парирует:
-- Но бюст!
Я остаюсь сторонником критического реализма:
-- Пожарный шланг тоже можно смотать в большой рулон, мы не можем хвалить то, чего не видели в развёрнутом состоянии.
Он отворачивается от соседок и смотрит в сторону блюдца с хумусом. И вдруг:
-- Ты когда-нибудь е*ал евреек?
Я делаю лицо человека, вспоминающего жизнь до дна дней своих и шевелю губами. Я знаю ответ, но неприлично же сразу говорить. Он начинает прежде, чем мне Станиславский разрешает прервать паузу:
-- Знаешь как они е*утся? Не из наших, а вот такие еврейки как эти - за соседним столом. Они кладут тебя навзничь, они сами приводят тебя в рабочее состояние, потом вскакивают на тебя сверху и скачут куда-то по бесконечной степи. Они скачут и скачут, они проворачивают голову обязательно набок и открывают рот. Они хрипят и сипят и скачут, скачут, скачут бесконечно. Потом будто ёрзают в седле - меняют положение, но голова откинута набок и чуть назад, а рот раскрыт и стонет и хрипит и завывает. И так она е*ёт сама себя об тебя сколько сможет. Потом кончает и рушится. Рушится вбок - не на тебя, они вообще очень понимающие люди во всех смыслах.
-- Ну а ты-то?
-- Нет, потом она даёт тебе делать всё, что ты захочешь. Полежит пару минут, оклемается и вся к твоим услугам. Они товарищеские и честные девушки, тут ни одна не подводила никогда. Как только она себя вые*ет, ты можешь работать на ней до седьмого пота.

Я некоторое время молчу, мне надо это обдумать. Мне ещё надо раскурочить пять барабулек.
Честные, товарищеские, энергичные, самоудовлетворяющиеся женщины. Тут дело не в еврейках. Они все такие теперь - молодые, я имею в виду. Они не доверяют нам ни в чём, они всё делают сами, они не дают нам и рта раскрыть - за ними первое слово, за ними же и последнее.
Они соревнуются с нами. Они хотят победить нас. Мы обязаны уважать в них профессионала. Мы обязаны с ними считаться. Мы не имеем права их унижать. И обижать. Мы должны посторониться и заткнуться и иметь совесть и что-то ещё, я всего сразу не упомню. Мы хороши для них только и исключительно как победы - профессиональные, сексуальные, материальные - дай победить себя парень, ляг, расслабь то, что надо и напряги то, что надо - спокойно, парень, ты попал в хорошие руки, тебя сейчас вые*ут со знанием дела.

Зачем они с нами соревнуются?

Вот азиатки не такие - LBFM - Little Brown Fuck Machines из оккупированного Сайгона по воспоминаниям подкупающей покорностью кружили головы хамоватым самцам-морпехам.
А подкупая покорностью тоже водружались сверху? И скакали и погоняли?
Зачем они соревнуются с нами?
Вот я, скажем, сдаюсь. Я сдаюсь, но я не согласен, чтобы они на мне прыгали, склонив голову набок и высунув язык. Я сдаюсь, но
источник
Расстрига
ухожу, к примеру. Тогда что? Они считаются победителями? Я - проигравший тогда? Или они погонятся за мной и уложат и вые*бут всё-таки?

Зачем они соревнуются с нами?
источник
2017 December 22
Расстрига
источник
2017 December 25
Расстрига
источник
2017 December 28
Расстрига
источник
Расстрига
Переслано от Sergey Beregovoj
источник
2017 December 29
Расстрига
источник
Расстрига
источник
Расстрига
источник
Расстрига
источник