Например, Марк, упомянутый в начале главы, едва перебивается, подрабатывая программистом, потому что его перфекционизм, прокрастинация и переменчивость настроения привели к срыву сроков многих проектов — столь многих, что его последний работодатель не стал продлевать контракт.
Опустошенный и пристыженный, он прячется, не отвечая на звонки и складывая письма в ящик стола нераспечатанными. Когда терпение арендодателя Марка иссякло, он попросил его съехать. Вместо того, чтобы искать новое жилье, Марк проводит дни в постели и молчит на сеансах психотерапии, несмотря на все усилия терапевта подтолкнуть его к активному решению проблемы. Марк ощущает себя неспособным делать то, что нужно, и он действительно не способен
действовать без дополнительной помощи. Если бы он просто сломал ногу, помощь ожидалась бы в ближайшее время. Однако, не видя особых причин для страданий, другие считают его ленивым. Когда он просит других о помощи,
пользы от этого мало — они считают его требовательным и плаксивым. Марку же
ситуация кажется безнадежной, вне зависимости от того, что он делает.
С точки зрения психотерапевта ситуация становится критической, однако этот кризис легко бы разрешился, если бы Марк боролся более активно (например, поискал в интернете другое жилье). Когда подобная модель пассивной активности
становится привычной, жизнь все более наполняется стрессом по мере того, как проблемы остаются нерешенными; она отталкивает тех, кто мог бы помочь; таким образом, самоубийство становится одним из способов сообщить о необходимости дополнительной помощи.