M
Наконец в декабре 1842 года Ида вернулась в Австрию. Один из венских издателей начал уговаривать ее опубликовать путевые записки. Хотя Ида исправно вела записи в течение всего времени пути, исписав четырнадцать тетрадей аккуратным почерком, она нисколько не заинтересовалась этим предложением: она считала, что ведет дневник только для себя или для чтения вслух в кругу семьи, да и литературным честолюбием она не обладала.
Однако имелся один нюанс – недостаток средств, потому что она по-прежнему жила за счет своих братьев, а издание книги могло бы позволить ей профинансировать следующую поездку. (Да-да, она уже собиралась.)
Так что Ида обработала свои записи, придав им вид путевых заметок. Книга приобрела бешеную популярность и выдержала за короткое время четыре переиздания.
«Дорогой читатель, не осуждай же меня излишне строго, но дозволь мне эту радость, что никому не чинит вреда, но делает меня такой счастливой».
В газетных статьях дивились тому, что Иде, несмотря на «мужское» (читай – смелое и решительное) поведение, удалось удивительным образом сохранить внешнюю женственность! Возможность продолжать свои путешествия находилась для Иды в приоритете, а значит, ее внешний облик должен безупречно соответствовать сословным представлениям. На ее изображениях позирует не какая-нибудь эмансипированная амазонка, но разумная и серьезная мать и жена.
На официальном портрете Ида одета в признанное в буржуазных кругах Вены дневное платье и капор с бантом – моральный символизм такого одеяния вряд ли может быть переоценен. Капор напоминает плафон, его еще называли «поцелуй меня, если сможешь». Он эффективно препятствовал таким попыткам и одновременно действовал как наглазники у лошади: смотреть можно только строго вперед, но при этом подчеркивается скромность и хрупкость женщины, регламентированность ее жизни.
Одетая в капор дама послушно пребывала внутри указанной территории (дом) и шла, не смотря по сторонам, по прямой, начертанной содержащим ее мужем (благополучие семьи). К внутренней поверхности капора Иды ко всему еще пристрочены обрамляющие лицо кружева, словно послание: Нечего беспокоиться, я существую в своем скромном мирке, существую согласно определенными вами правилам. Очевидно, если ты позируешь вместе с глобусом, как Ида, то, желая получить в глазах граждан хоть мало-мальское признание, следует напялить на голову именно кружевной плафон.
История с капором сработала. Согласно современникам, внешний облик Иды настолько соответствовал представлениям о благонамеренной фрау-домохозяйке, что в ее сопряженные с авантюрой путешествия было сложно поверить.
Однако имелся один нюанс – недостаток средств, потому что она по-прежнему жила за счет своих братьев, а издание книги могло бы позволить ей профинансировать следующую поездку. (Да-да, она уже собиралась.)
Так что Ида обработала свои записи, придав им вид путевых заметок. Книга приобрела бешеную популярность и выдержала за короткое время четыре переиздания.
«Дорогой читатель, не осуждай же меня излишне строго, но дозволь мне эту радость, что никому не чинит вреда, но делает меня такой счастливой».
В газетных статьях дивились тому, что Иде, несмотря на «мужское» (читай – смелое и решительное) поведение, удалось удивительным образом сохранить внешнюю женственность! Возможность продолжать свои путешествия находилась для Иды в приоритете, а значит, ее внешний облик должен безупречно соответствовать сословным представлениям. На ее изображениях позирует не какая-нибудь эмансипированная амазонка, но разумная и серьезная мать и жена.
На официальном портрете Ида одета в признанное в буржуазных кругах Вены дневное платье и капор с бантом – моральный символизм такого одеяния вряд ли может быть переоценен. Капор напоминает плафон, его еще называли «поцелуй меня, если сможешь». Он эффективно препятствовал таким попыткам и одновременно действовал как наглазники у лошади: смотреть можно только строго вперед, но при этом подчеркивается скромность и хрупкость женщины, регламентированность ее жизни.
Одетая в капор дама послушно пребывала внутри указанной территории (дом) и шла, не смотря по сторонам, по прямой, начертанной содержащим ее мужем (благополучие семьи). К внутренней поверхности капора Иды ко всему еще пристрочены обрамляющие лицо кружева, словно послание: Нечего беспокоиться, я существую в своем скромном мирке, существую согласно определенными вами правилам. Очевидно, если ты позируешь вместе с глобусом, как Ида, то, желая получить в глазах граждан хоть мало-мальское признание, следует напялить на голову именно кружевной плафон.
История с капором сработала. Согласно современникам, внешний облик Иды настолько соответствовал представлениям о благонамеренной фрау-домохозяйке, что в ее сопряженные с авантюрой путешествия было сложно поверить.
