
У меня в юности настольными книгами были «Культура Апокалипсиса» и «125 запрещенных фильмов», меня очень интересовала история запрета комиксов в США в 1950-х и попытки борьбы с музыкой в 1980-х. С видеоиграми в 00-х.
В 2012 году казалось, что мы все это кое-как миновали. Проскользнули. Лента.ру Галины Тимченко спокойно и НОРМАЛЬНО пишет про видеоигры, про науку, про технологии и про интернет, без скидок на то, что «мы в России, слушай».
Со мной стали общаться не только не только потому, что знают меня по каким-то старым тусовкам, а потому что интернеты стали привычными, Лурк стал привычным — ну обычная картина, «приручение рок-н-ролла».
Дальше все должно было идти весьма предсказуемо: Лурк становится привычным и потому скучным, потом общим местом, потом всплеск ностальгии, потом некоторый интерес — только статьи про научпоп и вещества. Ну и общекультурный/общенаучный интерес при медленном угасании. Я думал про менее хулиганские (и, давайте честно, коммерческие) проекты на основе полученного бесценного опыта. Меня начали приглашать пообщаться и посотрудничать.
Потом над нами начали сгущаться тучи. Ну ладно, думал я. В стране вон сколько народу. Музыканты, писатели, да те же фантасты. Всех в 80-е разнообразно прессовали. Ну не может же быть, что…
А потом по нам уебали. Не по Лурку — по всем тем, кто делал что-то интересное и самостоятельное в интернете, не оглядываясь на государство и на телевизор. Лурк в ноябре 2012 сначала заблокировали (первым в России по новому закону!) без суда за «пропаганду наркотиков», и за следующие 2 года выслали еще 200 предписаний. А через неделю — вызов на допрос, обыск, изъятие ноутбука, затем — признание статьи на сайте «экстремистским материалом».
И все это время мне писали авторы и владельцы разных региональных сайтов, «вы же знаменитый! вы же в Москве! ПОМОГИТЕ! У нас тут совсем пиздец! Помогите!»
Кого-то я сводил с адвокатами. Кого-то с журналистами.
Потом разогнали Ленту.ру. Потом остальных. Опер начал ходить ко мне домой как на работу. «Зачем вы оскорбляете Рамзана Кадырова?»
Культура тех, кому сейчас лет 30-35, оказалась не нужна. Культура — это в телевизоре или в музее. А мы — не нужны. За нас никто не заступился. Никто. Мы не культура. Мы не нужны.
Хулиганство какое-то. Ну и все остальные тоже пожали плечами и сказали — ну и правда, не культура. Чо это мы. Начальству виднее.