🇨🇳💵Сбои в снабжении носят особо острый характер. С большим отрывом от остальных Китай не только является крупнейшим в мире экспортером; он также играет важную роль в центре глобальной производственно-сбытовой цепи (ГПСЦ). Недавние исследования показывают, что на долю ГПСЦ приходится почти 75% роста мировой торговли, причем Китай является наиболее важным источником этого расширения. Недавнее предупреждение Apple о планируемых доходах говорит само за себя: потрясение в Китае является основным препятствием для мировых поставок.
Но эффекты, влияющие на спрос, также очень важны. В конце концов, Китай в настоящее время является крупнейшим источником внешнего спроса для большинства азиатских экономик. Неудивительно, что данные по торговле как в Японии, так и Корее в начале 2020 года демонстрируют однозначные признаки слабости. В результате практически наверняка в Японии будут зафиксированы два последовательных квартала отрицательного роста ВВП, что может привести к третьей из трех испытанных рецессий, что случалось после каждого увеличения налога на потребление (1997, 2014 и 2019 годы).
Дефицит китайского спроса также, вероятно, очень сильно ударит по и без того ослабевающей европейской экономике — особенно Германии — и может сказаться даже на кажущейся неприкасаемой экономике США, поскольку Китай играет важную роль третьего по величине и наиболее быстро растущего экспортного рынка Америки. Стремительный спад настроений американских менеджеров в предварительном подсчете по закупкам в феврале указывает на эту возможность и подчеркивает старое доброе изречение о том, что, когда мировая экономика заходит в тупик, ни одна страна не является оазисом.
В конце концов, заключительное слово о COVID-19 и его экономическом воздействии будет за эпидемиологами. Хотя эта наука выходит далеко за пределы моей компетенции, я понимаю, что нынешний штамм коронавируса кажется более заразным, но менее смертельным, чем SARS (атипичная пневмония) в начале 2003 года. Я был в Пекине во время этой вспышки 17 лет назад и хорошо помню страх и неопределенность, которые тогда охватили Китай. Хорошей новостью является то, что тогда срыв был краткосрочным — дефицит в одну четверть двухпроцентных пунктов в номинальном росте ВВП — с последующим активным подъемом в течение следующих четырех кварталов. Но тогда обстоятельства были совсем другими. В 2003 году Китай процветал — реальный ВВП вырос на 10% — а мировая экономика выросла на 4,3%. Сбой, связанный с атипичной пневмонией, практически не затронул ни Китай, ни остальной мир.
Сегодня это совсем по-другому. COVID-19 ударил в период гораздо большей экономической уязвимости. Следует отметить, что удар пришелся на самый важный мировой двигатель роста. В этом году Международный валютный фонд оценивает долю Китая в мировом производстве в 19,7%, что более чем вдвое превышает его долю в 8,5% в 2003 году во время вспышки атипичной пневмонии. Более того, поскольку с 2008 года на долю Китая приходилось не менее 37% совокупного роста мирового ВВП, и не было никакой другой экономики, чтобы заполнить этот пробел, риск глобальной рецессии в первой половине 2020 года представляется вполне вероятным.
https://www.project-syndicate.org/commentary/china-coronavirus-shock-prospects-for-global-recession-by-stephen-s-roach-2020-02
