Д
Наконец-то разумные мысли зазвучали!
👍👍👍
Size: a a a
2021 February 05
ОМ
Лучше вообще не комментировать это видео и как дедушка фронтовик читает по бумажке - тут и прямь понятно Лёха не врёт, деда используют лишь бы Навала упречь далеко и надолго. Мне страшно за такое судопроизводство.
Конечно, используют. Это и без видео понятно. Они не могли даже тексты согласовать с сиделкой или дочерью, а может и мента в юбке. Только неадекватным придёт в голову посадить дома в маске дедушку.
РЧ
От сиделки Зейнаб. 😄 И внука, решившего срубить бабла.
Все это не обвинения, а его сугубо субъективное мнение, на которое имеет каждый гражданин, да же тот который залез на столб на Пушке 23 января
2021 February 06
ОМ
Противно. И домой хочется.
🙈
Н
Пришло время осознать, что Нам, в отличие от Них, не нужны приказы, и не нужен командир - в этом наша сила, и в правде. Нужно самоорганизовываться
ОМ
судя по видео "как это было на самом деле" - многим просто пофиг, главное что дали денег / палку колбасы / не уволили
Когда русский человек перестанет жить вот так!!! Сколько можно то на коленях ползать🙈
ОМ
Боюсь нисколько, стоял вопрос или работать или прогуляться на воздухе?
Прогулкой это не назовёшь, митинг её иначе
Н
Когда русский человек перестанет жить вот так!!! Сколько можно то на коленях ползать🙈
когда перестанут смотреть зомбоящик и решат немного подумать своей головой
ОМ
когда перестанут смотреть зомбоящик и решат немного подумать своей головой
Дело даже не в ящике, а рабстве, не умении отстаивать себя.
Н
Дело даже не в ящике, а рабстве, не умении отстаивать себя.
Чтобы отстаивать себя (свою позицию), нужно для начала ей обзавестись. А у нас многие от зп до зп, 5/2. Когда там думать-то?
РЧ
Прогулкой это не назовёшь, митинг её иначе
Нет как раз прогулка и не иначе, можно народный сход, или собрание улицы(подъезда, города)
а так
кто решает правильный митинг или неправильный? Не пора ли нашему обществу определиться уже наконец по вопросу: Законны ли (по версии некоторых СМИ) собрания граждан или они все же незаконны? По мнению Кремля и мэрий некоторых городов, митинги и массовые мирные акции незаконны. Но тогда, теряет смысл 31я статья Конституции дарующая право мирным гражданам собираться "мирно и без оружия", что естественным образом противоречит духу основного закона.
Россия как часть международной правовой системы, где свобода собраний закреплена также в статье 20 Всеобщей декларации прав человека, статье 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, статье 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Исходя из вышеизложенного, предварительные "согласования" с органами исполнительной власти, которые подразумевали бы возможный избирательный отказ гражданам в проведении массовых мероприятий, являются недопустимым ограничением свободы мирных собраний.
ть
а так
кто решает правильный митинг или неправильный? Не пора ли нашему обществу определиться уже наконец по вопросу: Законны ли (по версии некоторых СМИ) собрания граждан или они все же незаконны? По мнению Кремля и мэрий некоторых городов, митинги и массовые мирные акции незаконны. Но тогда, теряет смысл 31я статья Конституции дарующая право мирным гражданам собираться "мирно и без оружия", что естественным образом противоречит духу основного закона.
Россия как часть международной правовой системы, где свобода собраний закреплена также в статье 20 Всеобщей декларации прав человека, статье 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, статье 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Исходя из вышеизложенного, предварительные "согласования" с органами исполнительной власти, которые подразумевали бы возможный избирательный отказ гражданам в проведении массовых мероприятий, являются недопустимым ограничением свободы мирных собраний.
ть
Н
Нет как раз прогулка и не иначе, можно народный сход, или собрание улицы(подъезда, города)
а так
кто решает правильный митинг или неправильный? Не пора ли нашему обществу определиться уже наконец по вопросу: Законны ли (по версии некоторых СМИ) собрания граждан или они все же незаконны? По мнению Кремля и мэрий некоторых городов, митинги и массовые мирные акции незаконны. Но тогда, теряет смысл 31я статья Конституции дарующая право мирным гражданам собираться "мирно и без оружия", что естественным образом противоречит духу основного закона.
Россия как часть международной правовой системы, где свобода собраний закреплена также в статье 20 Всеобщей декларации прав человека, статье 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, статье 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Исходя из вышеизложенного, предварительные "согласования" с органами исполнительной власти, которые подразумевали бы возможный избирательный отказ гражданам в проведении массовых мероприятий, являются недопустимым ограничением свободы мирных собраний.
ть
а так
кто решает правильный митинг или неправильный? Не пора ли нашему обществу определиться уже наконец по вопросу: Законны ли (по версии некоторых СМИ) собрания граждан или они все же незаконны? По мнению Кремля и мэрий некоторых городов, митинги и массовые мирные акции незаконны. Но тогда, теряет смысл 31я статья Конституции дарующая право мирным гражданам собираться "мирно и без оружия", что естественным образом противоречит духу основного закона.
Россия как часть международной правовой системы, где свобода собраний закреплена также в статье 20 Всеобщей декларации прав человека, статье 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, статье 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Исходя из вышеизложенного, предварительные "согласования" с органами исполнительной власти, которые подразумевали бы возможный избирательный отказ гражданам в проведении массовых мероприятий, являются недопустимым ограничением свободы мирных собраний.
ть
Пора гулять. Нефиг ждать пока они там до осени ещё дубинок и автозаков закупят. Не удивлюсь, если и лагеря начнут строить, как в Беларуси. Так зачем ждать? Уж лучше сейчас ;)
РЧ
Инсайд
РЧ
Переслано от Сергей Борисов...
Кто не хочет сегодня спать? Вниманию почтеннейшей публики новый, берущий за душу и гланды, суперзахватывающий триллер, написанный эксклюзивно для сверхреакционной газеты "Ведомости", "Когда полиция может бить народ" - читайте существенный кусок, пока не запретили.
Согласно статье второй Европейской конвенции, государство и его агенты, т. е. полиция, могут применять абсолютно необходимую силу в следующих случаях:
a) для защиты любого лица от незаконного насилия;
b) для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях;
c) в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа.
Право применения силы полицией при разгоне незаконных публичных собраний и при задержании их участников неоднократно признавалось ЕСПЧ. И тут никакого спора между практиками и теоретиками нет. Таким образом, проблемой является не применение силы полицией для разгона и задержания демонстрантов вообще, а как раз применение его конкретным омоновцем к конкретному лицу в конкретных условиях.
Применение силы зависит от видения ситуации конкретным агентом государства. ЕСПЧ неоднократно указывал, что применение силы представителями государства может быть оправданно, в том числе в тех случаях, когда оно основывается на истинном убеждении, которое считается достоверным в существующий момент, при наличии достаточных оснований, но впоследствии оказывается ошибочным (см., например, дела McCann and Others v. the United Kingdom, Andronicou and Constantinou v. Cyprus или Bubbins v. United Kingdom). Признать иное означало бы возложить чрезмерное бремя на государство и его правоохранительные органы при исполнении ими своих обязанностей, которое, возможно, могло бы причинить вред их жизни и жизни других лиц. Таким образом, полицейский при разгоне демонстрации или иной полицейской операции может ошибиться и кого-либо ударить или даже застрелить. Все зависит от конкретной ситуации и добросовестности заблуждения полицейского.
При этом суд должен видеть дело глазами полицейского. Европейский суд в ряде своих решений указал, что конкретный суд в отрыве от рассматриваемых событий не может подменять свою собственную оценку ситуации оценкой полицейского, вынужденного реагировать в критический момент с целью предотвращения опасности, грозящей, по его убеждению, его собственной жизни и жизни других людей (Bubbins v. United Kingdom, Huohvanainen v. Finland). С этим, конечно, можно (а иногда и нужно) не соглашаться, но важно констатировать: европейские судьи убеждены, что любой суд (включая российский) обязан смотреть на инцидент именно глазами полицейского и исходить из его конкретной ситуации – находился ли он под влиянием газа, запотело ли у него забрало, плохо ли его проинструктировали, показалось ли ему, что человек мешает или угрожает.
Обстоятельства момента очень важны. При рассмотрении действий представителей государства основной вопрос, подлежащий анализу, по мнению ЕСПЧ, заключается в том, был ли человек искренне убежден в необходимости применения силы. При изучении этого вопроса суд должен будет рассмотреть, было ли имевшееся убеждение субъективно обоснованным, с учетом всех обстоятельств, которые существовали на соответствующий момент времени (Armani da Silva v. the United Kingdom). Таким образом, все опять вращается вокруг вопроса оценки конкретной ситуации судом «глазами» и с точки зрения конкретного полицейского. Могло ли ему показаться в «угаре спецоперации», что конкретное лицо представляет угрозу? Была его реакция спонтанной или он имел реальную возможность отреагировать по-другому? И еще много иных, сугубо конкретных факторов.
Согласно статье второй Европейской конвенции, государство и его агенты, т. е. полиция, могут применять абсолютно необходимую силу в следующих случаях:
a) для защиты любого лица от незаконного насилия;
b) для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях;
c) в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа.
Право применения силы полицией при разгоне незаконных публичных собраний и при задержании их участников неоднократно признавалось ЕСПЧ. И тут никакого спора между практиками и теоретиками нет. Таким образом, проблемой является не применение силы полицией для разгона и задержания демонстрантов вообще, а как раз применение его конкретным омоновцем к конкретному лицу в конкретных условиях.
Применение силы зависит от видения ситуации конкретным агентом государства. ЕСПЧ неоднократно указывал, что применение силы представителями государства может быть оправданно, в том числе в тех случаях, когда оно основывается на истинном убеждении, которое считается достоверным в существующий момент, при наличии достаточных оснований, но впоследствии оказывается ошибочным (см., например, дела McCann and Others v. the United Kingdom, Andronicou and Constantinou v. Cyprus или Bubbins v. United Kingdom). Признать иное означало бы возложить чрезмерное бремя на государство и его правоохранительные органы при исполнении ими своих обязанностей, которое, возможно, могло бы причинить вред их жизни и жизни других лиц. Таким образом, полицейский при разгоне демонстрации или иной полицейской операции может ошибиться и кого-либо ударить или даже застрелить. Все зависит от конкретной ситуации и добросовестности заблуждения полицейского.
При этом суд должен видеть дело глазами полицейского. Европейский суд в ряде своих решений указал, что конкретный суд в отрыве от рассматриваемых событий не может подменять свою собственную оценку ситуации оценкой полицейского, вынужденного реагировать в критический момент с целью предотвращения опасности, грозящей, по его убеждению, его собственной жизни и жизни других людей (Bubbins v. United Kingdom, Huohvanainen v. Finland). С этим, конечно, можно (а иногда и нужно) не соглашаться, но важно констатировать: европейские судьи убеждены, что любой суд (включая российский) обязан смотреть на инцидент именно глазами полицейского и исходить из его конкретной ситуации – находился ли он под влиянием газа, запотело ли у него забрало, плохо ли его проинструктировали, показалось ли ему, что человек мешает или угрожает.
Обстоятельства момента очень важны. При рассмотрении действий представителей государства основной вопрос, подлежащий анализу, по мнению ЕСПЧ, заключается в том, был ли человек искренне убежден в необходимости применения силы. При изучении этого вопроса суд должен будет рассмотреть, было ли имевшееся убеждение субъективно обоснованным, с учетом всех обстоятельств, которые существовали на соответствующий момент времени (Armani da Silva v. the United Kingdom). Таким образом, все опять вращается вокруг вопроса оценки конкретной ситуации судом «глазами» и с точки зрения конкретного полицейского. Могло ли ему показаться в «угаре спецоперации», что конкретное лицо представляет угрозу? Была его реакция спонтанной или он имел реальную возможность отреагировать по-другому? И еще много иных, сугубо конкретных факторов.
大舒
Переслано от Сергей Борисов
Кто не хочет сегодня спать? Вниманию почтеннейшей публики новый, берущий за душу и гланды, суперзахватывающий триллер, написанный эксклюзивно для сверхреакционной газеты "Ведомости", "Когда полиция может бить народ" - читайте существенный кусок, пока не запретили.
Согласно статье второй Европейской конвенции, государство и его агенты, т. е. полиция, могут применять абсолютно необходимую силу в следующих случаях:
a) для защиты любого лица от незаконного насилия;
b) для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях;
c) в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа.
Право применения силы полицией при разгоне незаконных публичных собраний и при задержании их участников неоднократно признавалось ЕСПЧ. И тут никакого спора между практиками и теоретиками нет. Таким образом, проблемой является не применение силы полицией для разгона и задержания демонстрантов вообще, а как раз применение его конкретным омоновцем к конкретному лицу в конкретных условиях.
Применение силы зависит от видения ситуации конкретным агентом государства. ЕСПЧ неоднократно указывал, что применение силы представителями государства может быть оправданно, в том числе в тех случаях, когда оно основывается на истинном убеждении, которое считается достоверным в существующий момент, при наличии достаточных оснований, но впоследствии оказывается ошибочным (см., например, дела McCann and Others v. the United Kingdom, Andronicou and Constantinou v. Cyprus или Bubbins v. United Kingdom). Признать иное означало бы возложить чрезмерное бремя на государство и его правоохранительные органы при исполнении ими своих обязанностей, которое, возможно, могло бы причинить вред их жизни и жизни других лиц. Таким образом, полицейский при разгоне демонстрации или иной полицейской операции может ошибиться и кого-либо ударить или даже застрелить. Все зависит от конкретной ситуации и добросовестности заблуждения полицейского.
При этом суд должен видеть дело глазами полицейского. Европейский суд в ряде своих решений указал, что конкретный суд в отрыве от рассматриваемых событий не может подменять свою собственную оценку ситуации оценкой полицейского, вынужденного реагировать в критический момент с целью предотвращения опасности, грозящей, по его убеждению, его собственной жизни и жизни других людей (Bubbins v. United Kingdom, Huohvanainen v. Finland). С этим, конечно, можно (а иногда и нужно) не соглашаться, но важно констатировать: европейские судьи убеждены, что любой суд (включая российский) обязан смотреть на инцидент именно глазами полицейского и исходить из его конкретной ситуации – находился ли он под влиянием газа, запотело ли у него забрало, плохо ли его проинструктировали, показалось ли ему, что человек мешает или угрожает.
Обстоятельства момента очень важны. При рассмотрении действий представителей государства основной вопрос, подлежащий анализу, по мнению ЕСПЧ, заключается в том, был ли человек искренне убежден в необходимости применения силы. При изучении этого вопроса суд должен будет рассмотреть, было ли имевшееся убеждение субъективно обоснованным, с учетом всех обстоятельств, которые существовали на соответствующий момент времени (Armani da Silva v. the United Kingdom). Таким образом, все опять вращается вокруг вопроса оценки конкретной ситуации судом «глазами» и с точки зрения конкретного полицейского. Могло ли ему показаться в «угаре спецоперации», что конкретное лицо представляет угрозу? Была его реакция спонтанной или он имел реальную возможность отреагировать по-другому? И еще много иных, сугубо конкретных факторов.
Согласно статье второй Европейской конвенции, государство и его агенты, т. е. полиция, могут применять абсолютно необходимую силу в следующих случаях:
a) для защиты любого лица от незаконного насилия;
b) для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях;
c) в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа.
Право применения силы полицией при разгоне незаконных публичных собраний и при задержании их участников неоднократно признавалось ЕСПЧ. И тут никакого спора между практиками и теоретиками нет. Таким образом, проблемой является не применение силы полицией для разгона и задержания демонстрантов вообще, а как раз применение его конкретным омоновцем к конкретному лицу в конкретных условиях.
Применение силы зависит от видения ситуации конкретным агентом государства. ЕСПЧ неоднократно указывал, что применение силы представителями государства может быть оправданно, в том числе в тех случаях, когда оно основывается на истинном убеждении, которое считается достоверным в существующий момент, при наличии достаточных оснований, но впоследствии оказывается ошибочным (см., например, дела McCann and Others v. the United Kingdom, Andronicou and Constantinou v. Cyprus или Bubbins v. United Kingdom). Признать иное означало бы возложить чрезмерное бремя на государство и его правоохранительные органы при исполнении ими своих обязанностей, которое, возможно, могло бы причинить вред их жизни и жизни других лиц. Таким образом, полицейский при разгоне демонстрации или иной полицейской операции может ошибиться и кого-либо ударить или даже застрелить. Все зависит от конкретной ситуации и добросовестности заблуждения полицейского.
При этом суд должен видеть дело глазами полицейского. Европейский суд в ряде своих решений указал, что конкретный суд в отрыве от рассматриваемых событий не может подменять свою собственную оценку ситуации оценкой полицейского, вынужденного реагировать в критический момент с целью предотвращения опасности, грозящей, по его убеждению, его собственной жизни и жизни других людей (Bubbins v. United Kingdom, Huohvanainen v. Finland). С этим, конечно, можно (а иногда и нужно) не соглашаться, но важно констатировать: европейские судьи убеждены, что любой суд (включая российский) обязан смотреть на инцидент именно глазами полицейского и исходить из его конкретной ситуации – находился ли он под влиянием газа, запотело ли у него забрало, плохо ли его проинструктировали, показалось ли ему, что человек мешает или угрожает.
Обстоятельства момента очень важны. При рассмотрении действий представителей государства основной вопрос, подлежащий анализу, по мнению ЕСПЧ, заключается в том, был ли человек искренне убежден в необходимости применения силы. При изучении этого вопроса суд должен будет рассмотреть, было ли имевшееся убеждение субъективно обоснованным, с учетом всех обстоятельств, которые существовали на соответствующий момент времени (Armani da Silva v. the United Kingdom). Таким образом, все опять вращается вокруг вопроса оценки конкретной ситуации судом «глазами» и с точки зрения конкретного полицейского. Могло ли ему показаться в «угаре спецоперации», что конкретное лицо представляет угрозу? Была его реакция спонтанной или он имел реальную возможность отреагировать по-другому? И еще много иных, сугубо конкретных факторов.
И что я должен был почерпнуть из этого текста?
Н
Переслано от Сергей Борисов
Кто не хочет сегодня спать? Вниманию почтеннейшей публики новый, берущий за душу и гланды, суперзахватывающий триллер, написанный эксклюзивно для сверхреакционной газеты "Ведомости", "Когда полиция может бить народ" - читайте существенный кусок, пока не запретили.
Согласно статье второй Европейской конвенции, государство и его агенты, т. е. полиция, могут применять абсолютно необходимую силу в следующих случаях:
a) для защиты любого лица от незаконного насилия;
b) для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях;
c) в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа.
Право применения силы полицией при разгоне незаконных публичных собраний и при задержании их участников неоднократно признавалось ЕСПЧ. И тут никакого спора между практиками и теоретиками нет. Таким образом, проблемой является не применение силы полицией для разгона и задержания демонстрантов вообще, а как раз применение его конкретным омоновцем к конкретному лицу в конкретных условиях.
Применение силы зависит от видения ситуации конкретным агентом государства. ЕСПЧ неоднократно указывал, что применение силы представителями государства может быть оправданно, в том числе в тех случаях, когда оно основывается на истинном убеждении, которое считается достоверным в существующий момент, при наличии достаточных оснований, но впоследствии оказывается ошибочным (см., например, дела McCann and Others v. the United Kingdom, Andronicou and Constantinou v. Cyprus или Bubbins v. United Kingdom). Признать иное означало бы возложить чрезмерное бремя на государство и его правоохранительные органы при исполнении ими своих обязанностей, которое, возможно, могло бы причинить вред их жизни и жизни других лиц. Таким образом, полицейский при разгоне демонстрации или иной полицейской операции может ошибиться и кого-либо ударить или даже застрелить. Все зависит от конкретной ситуации и добросовестности заблуждения полицейского.
При этом суд должен видеть дело глазами полицейского. Европейский суд в ряде своих решений указал, что конкретный суд в отрыве от рассматриваемых событий не может подменять свою собственную оценку ситуации оценкой полицейского, вынужденного реагировать в критический момент с целью предотвращения опасности, грозящей, по его убеждению, его собственной жизни и жизни других людей (Bubbins v. United Kingdom, Huohvanainen v. Finland). С этим, конечно, можно (а иногда и нужно) не соглашаться, но важно констатировать: европейские судьи убеждены, что любой суд (включая российский) обязан смотреть на инцидент именно глазами полицейского и исходить из его конкретной ситуации – находился ли он под влиянием газа, запотело ли у него забрало, плохо ли его проинструктировали, показалось ли ему, что человек мешает или угрожает.
Обстоятельства момента очень важны. При рассмотрении действий представителей государства основной вопрос, подлежащий анализу, по мнению ЕСПЧ, заключается в том, был ли человек искренне убежден в необходимости применения силы. При изучении этого вопроса суд должен будет рассмотреть, было ли имевшееся убеждение субъективно обоснованным, с учетом всех обстоятельств, которые существовали на соответствующий момент времени (Armani da Silva v. the United Kingdom). Таким образом, все опять вращается вокруг вопроса оценки конкретной ситуации судом «глазами» и с точки зрения конкретного полицейского. Могло ли ему показаться в «угаре спецоперации», что конкретное лицо представляет угрозу? Была его реакция спонтанной или он имел реальную возможность отреагировать по-другому? И еще много иных, сугубо конкретных факторов.
Согласно статье второй Европейской конвенции, государство и его агенты, т. е. полиция, могут применять абсолютно необходимую силу в следующих случаях:
a) для защиты любого лица от незаконного насилия;
b) для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях;
c) в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа.
Право применения силы полицией при разгоне незаконных публичных собраний и при задержании их участников неоднократно признавалось ЕСПЧ. И тут никакого спора между практиками и теоретиками нет. Таким образом, проблемой является не применение силы полицией для разгона и задержания демонстрантов вообще, а как раз применение его конкретным омоновцем к конкретному лицу в конкретных условиях.
Применение силы зависит от видения ситуации конкретным агентом государства. ЕСПЧ неоднократно указывал, что применение силы представителями государства может быть оправданно, в том числе в тех случаях, когда оно основывается на истинном убеждении, которое считается достоверным в существующий момент, при наличии достаточных оснований, но впоследствии оказывается ошибочным (см., например, дела McCann and Others v. the United Kingdom, Andronicou and Constantinou v. Cyprus или Bubbins v. United Kingdom). Признать иное означало бы возложить чрезмерное бремя на государство и его правоохранительные органы при исполнении ими своих обязанностей, которое, возможно, могло бы причинить вред их жизни и жизни других лиц. Таким образом, полицейский при разгоне демонстрации или иной полицейской операции может ошибиться и кого-либо ударить или даже застрелить. Все зависит от конкретной ситуации и добросовестности заблуждения полицейского.
При этом суд должен видеть дело глазами полицейского. Европейский суд в ряде своих решений указал, что конкретный суд в отрыве от рассматриваемых событий не может подменять свою собственную оценку ситуации оценкой полицейского, вынужденного реагировать в критический момент с целью предотвращения опасности, грозящей, по его убеждению, его собственной жизни и жизни других людей (Bubbins v. United Kingdom, Huohvanainen v. Finland). С этим, конечно, можно (а иногда и нужно) не соглашаться, но важно констатировать: европейские судьи убеждены, что любой суд (включая российский) обязан смотреть на инцидент именно глазами полицейского и исходить из его конкретной ситуации – находился ли он под влиянием газа, запотело ли у него забрало, плохо ли его проинструктировали, показалось ли ему, что человек мешает или угрожает.
Обстоятельства момента очень важны. При рассмотрении действий представителей государства основной вопрос, подлежащий анализу, по мнению ЕСПЧ, заключается в том, был ли человек искренне убежден в необходимости применения силы. При изучении этого вопроса суд должен будет рассмотреть, было ли имевшееся убеждение субъективно обоснованным, с учетом всех обстоятельств, которые существовали на соответствующий момент времени (Armani da Silva v. the United Kingdom). Таким образом, все опять вращается вокруг вопроса оценки конкретной ситуации судом «глазами» и с точки зрения конкретного полицейского. Могло ли ему показаться в «угаре спецоперации», что конкретное лицо представляет угрозу? Была его реакция спонтанной или он имел реальную возможность отреагировать по-другому? И еще много иных, сугубо конкретных факторов.
Ну, что сказать. Теперь-то всё ясно. Все зверства силовиков оправданы.
Н
И что я должен был почерпнуть из этого текста?
Вот и у меня аналогичный вопрос. Видимо то, что людей, вышедших мирно и без оружия выразить свою позицию, вполне правомерно бьют? А те, кого утащили в подвал суши-бара, чтобы пытать и издеваться - сами виноваты?
ОМ
Нет как раз прогулка и не иначе, можно народный сход, или собрание улицы(подъезда, города)
а так
кто решает правильный митинг или неправильный? Не пора ли нашему обществу определиться уже наконец по вопросу: Законны ли (по версии некоторых СМИ) собрания граждан или они все же незаконны? По мнению Кремля и мэрий некоторых городов, митинги и массовые мирные акции незаконны. Но тогда, теряет смысл 31я статья Конституции дарующая право мирным гражданам собираться "мирно и без оружия", что естественным образом противоречит духу основного закона.
Россия как часть международной правовой системы, где свобода собраний закреплена также в статье 20 Всеобщей декларации прав человека, статье 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, статье 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Исходя из вышеизложенного, предварительные "согласования" с органами исполнительной власти, которые подразумевали бы возможный избирательный отказ гражданам в проведении массовых мероприятий, являются недопустимым ограничением свободы мирных собраний.
ть
а так
кто решает правильный митинг или неправильный? Не пора ли нашему обществу определиться уже наконец по вопросу: Законны ли (по версии некоторых СМИ) собрания граждан или они все же незаконны? По мнению Кремля и мэрий некоторых городов, митинги и массовые мирные акции незаконны. Но тогда, теряет смысл 31я статья Конституции дарующая право мирным гражданам собираться "мирно и без оружия", что естественным образом противоречит духу основного закона.
Россия как часть международной правовой системы, где свобода собраний закреплена также в статье 20 Всеобщей декларации прав человека, статье 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, статье 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Исходя из вышеизложенного, предварительные "согласования" с органами исполнительной власти, которые подразумевали бы возможный избирательный отказ гражданам в проведении массовых мероприятий, являются недопустимым ограничением свободы мирных собраний.
ть
Да, в курсе на счёт законности. Это небольшой стёб
РЧ
Переслано от Sirguy
https://meduza.io/news/2021/02/05/chleny-spch-ne-smogli-dogovoritsya-o-edinoy-pozitsii-po-povodu-aktsiy-v-podderzhku-navalnogo-i-vypustili-srazu-dva-zayavleniya
Ещё не все потеряно господа, не все подлизывают, гип гип ура.
Ещё не все потеряно господа, не все подлизывают, гип гип ура.
Д
Переслано от Sirguy
https://meduza.io/news/2021/02/05/chleny-spch-ne-smogli-dogovoritsya-o-edinoy-pozitsii-po-povodu-aktsiy-v-podderzhku-navalnogo-i-vypustili-srazu-dva-zayavleniya
Ещё не все потеряно господа, не все подлизывают, гип гип ура.
Ещё не все потеряно господа, не все подлизывают, гип гип ура.
❗️Внимание
Медуза замечена в неоднократных сомнительных действиях, пожалуйста перепроверяйте информацию с данного ресурса.
• Написали сплошной текст "расследования" про дело «Сети» без единого доказательства и фактов (подготовили сценарий для пропагандистов);
• Выпустили "опровержение" стройки на радиоактивном могильнике в Москве;
• Преждевременные вывод по профсоюзу Навального. Также делают упор на то, что повышение зарплат навредит здравоохранению и образованию
Медуза замечена в неоднократных сомнительных действиях, пожалуйста перепроверяйте информацию с данного ресурса.
• Написали сплошной текст "расследования" про дело «Сети» без единого доказательства и фактов (подготовили сценарий для пропагандистов);
• Выпустили "опровержение" стройки на радиоактивном могильнике в Москве;
• Преждевременные вывод по профсоюзу Навального. Также делают упор на то, что повышение зарплат навредит здравоохранению и образованию