А вот вам эмпирический вопрос.
Возник он у меня после анонса С. Кириенко «интересного 21 года».
Анонс намекает скорее всего на парламентские выборы, которые обещают сделать конкурентными с новыми партиями (а если не получится? - все можно пририсовать, шутка).
Вопрос вот какой.
Нынешняя партийная система рисовалась в 90-е. Партия власти, Зюганов, Жириновский (Явлинский) - её основные контуры.
Миронов, Навальный, малые проекты типа «Родины» дорисовывались при Путине.
Это ельцинская конфигурация или путинская?
Путин перехватил повестку с «Единством», созданным в ключевой переходный период.
Но грузики централизованной политической системы он взял у конфигураторов ельцинской эпохи.
Да, умных конфигураторов.
Дураки проект «Жириновский» никогда бы не создали.
Путин, понимая, что в его расширенном аппарате есть, кому заниматься политическими конструкциями, всё же сам создал лишь один политический проект – своего имени.
Ни своей партии, ни своих «лидеров России» он всё же не создал.
Следующий год – возможность сделать это, либо уже никогда не подходить к снаряду.
Пусть в рамках привычного содействия всё и дальше происходит.
Выбрав модель поддержки старых фигур (Зюганов и Жириновский пойдут опять первыми партийными номерами), Путин фактически провоцирует эксперименты.
Но от ответственности за новые проекты он по факту публично отстранился.
Вопрос-то вот он: Путин отстранился от экспериментов, считая идеальной ельцинскую партийную конструкцию, или не имея собственного взгляда на вопрос развития партийного ландшафта?
Или делать этот выбор вообще не его уровень?
Эмпирические вопросы, от решения которых зависит, будет 21 год интересным или скучным, как этот.
как же я люблю эту аналитику