✔️В связи с возобновлением дискуссии о внешнем управлении российским высшим образованием
разбираемся в тонкостях и нюансах, связанных с иностранными рейтингами и журналами. Делать это удобнее всего, опираясь на постскриптум программы «Бесогон», в которой Никита Михалков указал на ряд существующих, по его мнению, проблем. Принципиальный момент, как говорят эксперты, тут один: Никита Сергеевич в общем-то прав. В частности, когда говорит о
зацикленности наших вузов на зарубежных рейтингах. Сегодня российские университеты не могут даже и мечтать о том, чтобы попасть в топ-100 общего рейтинга QS. Борьба на первых порах идет за попадание в предметные рейтинги. Нужно это потому, что наличие университета в рейтинге, действительно, повышает его международный статус и позволяет привлекать именитых ученых из-за рубежа. С другой стороны, зацикленность на показателях приводит к сильным перекосам. Ведь сегодня российские вузы не могут сами попасть в рейтинг. И специалистов внутри, которые могут это сделать, у них нет. Для этой работы они нанимают консультантов с офисами за Ла-Маншем, и нанимают весьма официально. Средняя цена конкурса на такую консультацию колеблется в районе $50 тысяч. И может доходить до $300 тысяч. При этом для участия в проекте 5-100 нахождение в международном рейтинге действительно было обязательным условием. Но
новый проект развития вузов Приоритет 2030 уже убрал этот показатель, сосредоточившись на реальных проектах университетов. Произошло это в том числе и потому, что в проекте 5-100 вузы зачастую получали средства на развитие, а тратили на те самые консультации, чтобы в итоге отчитаться за работу. То есть государство Россия платило британскому агентству QS за попадание вузов в рейтинг. При этом в самой системе принципиальных изменений не происходило. По мнению экспертов, работа по попаданию в рейтинги нужна, но должна проходить не за купленные статьи или критерии, а по итогам кропотливой работы вузов над качеством образования и научной работы. Такие изменения возможны в горизонте 10-20 летнего планирования, и пока терпения на это хватает не у всех. Почему же не отказаться от международных рейтингов насовсем? Дело в том, что в советское время научное сообщество уже поступало похожим образом. И это привело к тому, что в конце XX века наши ученые были вынуждены изобретать то, что на западе уже входило в обиход. Ещё одним итогом такой работы стало недавнее признание президента Российской академии наук в том,
что РАН потеряла статус высшего научного учреждения страны.
То есть отрывать российскую науку от мировой так же опасно, как и полностью подстраивать ее под зарубежный стандарт. Поиск истины, по традиции, может привести к золотой середине и обнаружению собственного научного пути развития, проходящего по нужной для России и ее жителей траектории.