Можно посмеиваться над экспериментами «Новой газеты» с манифестом Богомолова и ответом ему дегенератов-левачков, можно искать подвох в лавировании Дмитрия Муратова между Кремлем, «Ростехом» и либеральной аудиторией, можно не читать «Новую газету» и не думать о ней – да все, строго говоря, можно, но потом выходит Елена Милашина, и ты понимаешь, что вообще ничего не имеет значения. В России нет второго медиа и второго журналиста, который занимался бы чеченской темой так, как это делают Милашина и «Новая». Упрека другим журналистам и изданиям здесь нет, особый статус «Новой» в медийной экосистеме путинской России завоеван больше двадцати лет назад, когда газета Муратова (скажем даже – газета Муратова и Политковской) единственным из больших медиа отказалась следовать ястребиному контртеррористическому консенсусу, и, пройдя через кэнсел-культуру начала нулевых, сумела выстоять, доказать свое право на существование и снобам-коллегам, и Путину, и уже в наше время, когда чеченский терроризм обращен вовнутрь Чечни, одна «Новая» и одна Милашина остаются для общества единственным бесперебойным и достоверным источником новостей о происходящем в кадыровской Чечне.
https://republic.ru/posts/99614