ЮВ
ну так решили гв.
ультромарины с кавказской шельфе с племен канибалов
ультромарины с кавказской шельфе с племен канибалов
Опана, надо перечитать
Size: a a a
2020 November 11
JP
шрамы с восточной Азии Китай Монголия Япония
ЮВ
ну так решили гв.
ультромарины с кавказской шельфе с племен канибалов
ультромарины с кавказской шельфе с племен канибалов
Я помню ТС проводили операции на Кавказе
ЮВ
шрамы с восточной Азии Китай Монголия Япония
Логично
ЮВ
КВ с Скандинавии?
JP
Я помню ТС проводили операции на Кавказе
все где-то проводили тут суть наборе
дети императора с элиты Европы
что забавно одним из капитанов ДИ был чернокожий
дети императора с элиты Европы
что забавно одним из капитанов ДИ был чернокожий
JP
ну на самом деле не один
это с цикла примархи где фуля взял 6 см и захыатил планету
это с цикла примархи где фуля взял 6 см и захыатил планету
JP
КВ с Скандинавии?
скандия почти полностью была вырезана. но вроде да
ЮВ
все где-то проводили тут суть наборе
дети императора с элиты Европы
что забавно одним из капитанов ДИ был чернокожий
дети императора с элиты Европы
что забавно одним из капитанов ДИ был чернокожий
Забавно, с учётом того, во что они потом препратились
JP
у шрамов был один сканд.
JP
в книге шрамы он гг
ЮВ
ну на самом деле не один
это с цикла примархи где фуля взял 6 см и захыатил планету
это с цикла примархи где фуля взял 6 см и захыатил планету
Наслышан
JP
Наслышан
Император привел на Кемос едва ли двести космодесантников. От легиона оставалось только название. Третий был сломанным инструментом, неправильно применявшимся и нуждавшимся в починке. Фениксиец сделал все от него зависящее: посетил благородные семейства древней Европы, обновил соглашения о кровной подати, забрал в качестве десятины первенцев из тысячи миров. Медленно, но уверенно братство вновь начало расти — однако, по мнению братьев примарха, было еще слишком слабым. Хорус считал, что Фулгриму пока рано расправлять крылья и лететь самостоятельно. Впрочем, даже Луперкаль мог ошибаться…
Выбросив эту мысль из головы, Фениксиец отошел от лорда-командующего, и тот вновь задышал свободно. Неотрывно глядя на подчиненного фиолетовыми глазами, примарх спросил:
— Ответь мне честно, Абдемон: я правильно выбрал их?
Космодесантник помедлил. Фулгрим терпеливо ждал, не мешая ему размышлять. Прочистив горло, воин произнес:
— Больше всех меня беспокоит Квин. Он грубый, необработанный клинок. То же самое с Флавием Алкениксом. Они оба — строевые бойцы, а не дипломаты.
— Поэтому мы и нуждаемся в них, как в кнуте, помимо пряника. — Сложив руки за спиной, примарх опять повернулся к иллюминатору. — Своим присутствием они будут напоминать, что мы можем устроить при скверном развитии событий. — Фениксиец усмехнулся: — Признаю, в сравнении кое с кем эти двое выглядят не так уж кровожадно, но их должно хватить. Что насчет остальных?
— Тельмар и Торн честолюбивы, полны рвения. В них я уверен, как и в Кирии.
Фулгрим кивнул: он возлагал большие надежды на Кирия. Этот одаренный мечник с острым умом, возможно, пойдет дальше всех из шести — вознесется высоко, если получит шанс. Подумав о последнем из выбранных им клинков, примарх ощутил неуверенность:
— А что апотекарий, Фабий?
— Тоже тревожит меня, — после паузы сказал Абдемон. — Он талантлив, но склонен думать, что находится вне иерархии легиона. — Воин нахмурился. — С него надо сбить спесь.
— Этим я займусь лично, — пообещал примарх, и на лице легионера возникла почти комичная гримаса облегчения.
Фабий тоже был терранином, отпрыском какого-то не слишком знатного дома в горах северной Европы. Как и Абдемон, он входил в Две Сотни и единственный из всех апотекариев дожил до встречи с примархом. Сейчас у него появились коллеги, но тогда Фабий в одиночку пытался сдержать хворь, поразившую генетических сынов Фулгрима. Фениксийцу не нравилось то, что он видел во взгляде медика: цинизм, противоречащий всем догмам Третьего. С этим следовало разобраться, и быстро.
На Визасе легион мог отыскать свежую кровь — новую подать, новых кандидатов. Возможно, тогда Фабий немного повеселеет. Взирая на звезды, примарх вернулся к расчету координат точек Мандевилля. Услышав покашливание за спиной, Фулгрим вздохнул:
— У тебя вопрос?
— Только уточнение, мой господин.
Фениксиец лениво повел рукой:
— Говори, сын мой, и я просвещу тебя.
— Зачем мы так поступаем?
— Чтобы привести этот мир к Согласию.
— Но почему именно так? Риск перевешивает выгоду.
После долгого молчания примарх снова вздохнул и заговорил:
— Мои братья бросили мне вызов. Как вызванный, я имею право выбрать поле битвы и оружие. — Он улыбнулся. — Русс, похоже, тонко пошутил, предложив мне возглавить Двадцать восьмую экспедицию. Двадцать восемь — целое положительное число, равное сумме его собственных делителей. Совершенное число. — Фулгрим тихо усмехнулся: — Я не удивился бы, услышав такое от Ферруса или даже Хоруса, но только не от Русса. Леман умнее, чем кажется, однако скрывает это.
— И весьма успешно, — согласился лорд-командующий.
Джош Рейнольдс. «Фулгрим: Палатинский Феникс»
Выбросив эту мысль из головы, Фениксиец отошел от лорда-командующего, и тот вновь задышал свободно. Неотрывно глядя на подчиненного фиолетовыми глазами, примарх спросил:
— Ответь мне честно, Абдемон: я правильно выбрал их?
Космодесантник помедлил. Фулгрим терпеливо ждал, не мешая ему размышлять. Прочистив горло, воин произнес:
— Больше всех меня беспокоит Квин. Он грубый, необработанный клинок. То же самое с Флавием Алкениксом. Они оба — строевые бойцы, а не дипломаты.
— Поэтому мы и нуждаемся в них, как в кнуте, помимо пряника. — Сложив руки за спиной, примарх опять повернулся к иллюминатору. — Своим присутствием они будут напоминать, что мы можем устроить при скверном развитии событий. — Фениксиец усмехнулся: — Признаю, в сравнении кое с кем эти двое выглядят не так уж кровожадно, но их должно хватить. Что насчет остальных?
— Тельмар и Торн честолюбивы, полны рвения. В них я уверен, как и в Кирии.
Фулгрим кивнул: он возлагал большие надежды на Кирия. Этот одаренный мечник с острым умом, возможно, пойдет дальше всех из шести — вознесется высоко, если получит шанс. Подумав о последнем из выбранных им клинков, примарх ощутил неуверенность:
— А что апотекарий, Фабий?
— Тоже тревожит меня, — после паузы сказал Абдемон. — Он талантлив, но склонен думать, что находится вне иерархии легиона. — Воин нахмурился. — С него надо сбить спесь.
— Этим я займусь лично, — пообещал примарх, и на лице легионера возникла почти комичная гримаса облегчения.
Фабий тоже был терранином, отпрыском какого-то не слишком знатного дома в горах северной Европы. Как и Абдемон, он входил в Две Сотни и единственный из всех апотекариев дожил до встречи с примархом. Сейчас у него появились коллеги, но тогда Фабий в одиночку пытался сдержать хворь, поразившую генетических сынов Фулгрима. Фениксийцу не нравилось то, что он видел во взгляде медика: цинизм, противоречащий всем догмам Третьего. С этим следовало разобраться, и быстро.
На Визасе легион мог отыскать свежую кровь — новую подать, новых кандидатов. Возможно, тогда Фабий немного повеселеет. Взирая на звезды, примарх вернулся к расчету координат точек Мандевилля. Услышав покашливание за спиной, Фулгрим вздохнул:
— У тебя вопрос?
— Только уточнение, мой господин.
Фениксиец лениво повел рукой:
— Говори, сын мой, и я просвещу тебя.
— Зачем мы так поступаем?
— Чтобы привести этот мир к Согласию.
— Но почему именно так? Риск перевешивает выгоду.
После долгого молчания примарх снова вздохнул и заговорил:
— Мои братья бросили мне вызов. Как вызванный, я имею право выбрать поле битвы и оружие. — Он улыбнулся. — Русс, похоже, тонко пошутил, предложив мне возглавить Двадцать восьмую экспедицию. Двадцать восемь — целое положительное число, равное сумме его собственных делителей. Совершенное число. — Фулгрим тихо усмехнулся: — Я не удивился бы, услышав такое от Ферруса или даже Хоруса, но только не от Русса. Леман умнее, чем кажется, однако скрывает это.
— И весьма успешно, — согласился лорд-командующий.
Джош Рейнольдс. «Фулгрим: Палатинский Феникс»
ЮВ
Император привел на Кемос едва ли двести космодесантников. От легиона оставалось только название. Третий был сломанным инструментом, неправильно применявшимся и нуждавшимся в починке. Фениксиец сделал все от него зависящее: посетил благородные семейства древней Европы, обновил соглашения о кровной подати, забрал в качестве десятины первенцев из тысячи миров. Медленно, но уверенно братство вновь начало расти — однако, по мнению братьев примарха, было еще слишком слабым. Хорус считал, что Фулгриму пока рано расправлять крылья и лететь самостоятельно. Впрочем, даже Луперкаль мог ошибаться…
Выбросив эту мысль из головы, Фениксиец отошел от лорда-командующего, и тот вновь задышал свободно. Неотрывно глядя на подчиненного фиолетовыми глазами, примарх спросил:
— Ответь мне честно, Абдемон: я правильно выбрал их?
Космодесантник помедлил. Фулгрим терпеливо ждал, не мешая ему размышлять. Прочистив горло, воин произнес:
— Больше всех меня беспокоит Квин. Он грубый, необработанный клинок. То же самое с Флавием Алкениксом. Они оба — строевые бойцы, а не дипломаты.
— Поэтому мы и нуждаемся в них, как в кнуте, помимо пряника. — Сложив руки за спиной, примарх опять повернулся к иллюминатору. — Своим присутствием они будут напоминать, что мы можем устроить при скверном развитии событий. — Фениксиец усмехнулся: — Признаю, в сравнении кое с кем эти двое выглядят не так уж кровожадно, но их должно хватить. Что насчет остальных?
— Тельмар и Торн честолюбивы, полны рвения. В них я уверен, как и в Кирии.
Фулгрим кивнул: он возлагал большие надежды на Кирия. Этот одаренный мечник с острым умом, возможно, пойдет дальше всех из шести — вознесется высоко, если получит шанс. Подумав о последнем из выбранных им клинков, примарх ощутил неуверенность:
— А что апотекарий, Фабий?
— Тоже тревожит меня, — после паузы сказал Абдемон. — Он талантлив, но склонен думать, что находится вне иерархии легиона. — Воин нахмурился. — С него надо сбить спесь.
— Этим я займусь лично, — пообещал примарх, и на лице легионера возникла почти комичная гримаса облегчения.
Фабий тоже был терранином, отпрыском какого-то не слишком знатного дома в горах северной Европы. Как и Абдемон, он входил в Две Сотни и единственный из всех апотекариев дожил до встречи с примархом. Сейчас у него появились коллеги, но тогда Фабий в одиночку пытался сдержать хворь, поразившую генетических сынов Фулгрима. Фениксийцу не нравилось то, что он видел во взгляде медика: цинизм, противоречащий всем догмам Третьего. С этим следовало разобраться, и быстро.
На Визасе легион мог отыскать свежую кровь — новую подать, новых кандидатов. Возможно, тогда Фабий немного повеселеет. Взирая на звезды, примарх вернулся к расчету координат точек Мандевилля. Услышав покашливание за спиной, Фулгрим вздохнул:
— У тебя вопрос?
— Только уточнение, мой господин.
Фениксиец лениво повел рукой:
— Говори, сын мой, и я просвещу тебя.
— Зачем мы так поступаем?
— Чтобы привести этот мир к Согласию.
— Но почему именно так? Риск перевешивает выгоду.
После долгого молчания примарх снова вздохнул и заговорил:
— Мои братья бросили мне вызов. Как вызванный, я имею право выбрать поле битвы и оружие. — Он улыбнулся. — Русс, похоже, тонко пошутил, предложив мне возглавить Двадцать восьмую экспедицию. Двадцать восемь — целое положительное число, равное сумме его собственных делителей. Совершенное число. — Фулгрим тихо усмехнулся: — Я не удивился бы, услышав такое от Ферруса или даже Хоруса, но только не от Русса. Леман умнее, чем кажется, однако скрывает это.
— И весьма успешно, — согласился лорд-командующий.
Джош Рейнольдс. «Фулгрим: Палатинский Феникс»
Выбросив эту мысль из головы, Фениксиец отошел от лорда-командующего, и тот вновь задышал свободно. Неотрывно глядя на подчиненного фиолетовыми глазами, примарх спросил:
— Ответь мне честно, Абдемон: я правильно выбрал их?
Космодесантник помедлил. Фулгрим терпеливо ждал, не мешая ему размышлять. Прочистив горло, воин произнес:
— Больше всех меня беспокоит Квин. Он грубый, необработанный клинок. То же самое с Флавием Алкениксом. Они оба — строевые бойцы, а не дипломаты.
— Поэтому мы и нуждаемся в них, как в кнуте, помимо пряника. — Сложив руки за спиной, примарх опять повернулся к иллюминатору. — Своим присутствием они будут напоминать, что мы можем устроить при скверном развитии событий. — Фениксиец усмехнулся: — Признаю, в сравнении кое с кем эти двое выглядят не так уж кровожадно, но их должно хватить. Что насчет остальных?
— Тельмар и Торн честолюбивы, полны рвения. В них я уверен, как и в Кирии.
Фулгрим кивнул: он возлагал большие надежды на Кирия. Этот одаренный мечник с острым умом, возможно, пойдет дальше всех из шести — вознесется высоко, если получит шанс. Подумав о последнем из выбранных им клинков, примарх ощутил неуверенность:
— А что апотекарий, Фабий?
— Тоже тревожит меня, — после паузы сказал Абдемон. — Он талантлив, но склонен думать, что находится вне иерархии легиона. — Воин нахмурился. — С него надо сбить спесь.
— Этим я займусь лично, — пообещал примарх, и на лице легионера возникла почти комичная гримаса облегчения.
Фабий тоже был терранином, отпрыском какого-то не слишком знатного дома в горах северной Европы. Как и Абдемон, он входил в Две Сотни и единственный из всех апотекариев дожил до встречи с примархом. Сейчас у него появились коллеги, но тогда Фабий в одиночку пытался сдержать хворь, поразившую генетических сынов Фулгрима. Фениксийцу не нравилось то, что он видел во взгляде медика: цинизм, противоречащий всем догмам Третьего. С этим следовало разобраться, и быстро.
На Визасе легион мог отыскать свежую кровь — новую подать, новых кандидатов. Возможно, тогда Фабий немного повеселеет. Взирая на звезды, примарх вернулся к расчету координат точек Мандевилля. Услышав покашливание за спиной, Фулгрим вздохнул:
— У тебя вопрос?
— Только уточнение, мой господин.
Фениксиец лениво повел рукой:
— Говори, сын мой, и я просвещу тебя.
— Зачем мы так поступаем?
— Чтобы привести этот мир к Согласию.
— Но почему именно так? Риск перевешивает выгоду.
После долгого молчания примарх снова вздохнул и заговорил:
— Мои братья бросили мне вызов. Как вызванный, я имею право выбрать поле битвы и оружие. — Он улыбнулся. — Русс, похоже, тонко пошутил, предложив мне возглавить Двадцать восьмую экспедицию. Двадцать восемь — целое положительное число, равное сумме его собственных делителей. Совершенное число. — Фулгрим тихо усмехнулся: — Я не удивился бы, услышав такое от Ферруса или даже Хоруса, но только не от Русса. Леман умнее, чем кажется, однако скрывает это.
— И весьма успешно, — согласился лорд-командующий.
Джош Рейнольдс. «Фулгрим: Палатинский Феникс»
Надо будет найти и почитать, спасибо
JP
Надо будет найти и почитать, спасибо
легко гуглится
а так сецчас есть пару книг прок кустодес до вкп там интересно
а так сецчас есть пару книг прок кустодес до вкп там интересно
ЮВ
легко гуглится
а так сецчас есть пару книг прок кустодес до вкп там интересно
а так сецчас есть пару книг прок кустодес до вкп там интересно
Естественно, я помню у них главное развлечение было, Большими Играми называлось
A
С тех пор, как в Неваде закончили подсчитывать голоса, пол-Израиле бьется в истерике: теперь на смену Трампу-Большому-Другу-Израиля пришел Джо Байден-Наш-Самый-Страшный-Кошмар, и все пропало. Неужели и вправду Байден вернет палестинцам все территории, закроет с Ираном сделку, после которой у тех сразу появится ядерное оружие, и лишит одну маленькую и гордую страну военной помощи? Не так быстро, товарищи, все совсем не так плохо, как это кажется при просмотре вашего фида в Фейсбуке. Разбираю ближневосточную политику избранного президента Джо Байдена в новом видео на своем ютюб канале (самое время на него подписаться), а также в статье в Релеванте.
G
"Дело в том, что Байден – да и по сути любой другой президент, кроме Трампа – вновь поднимет вопрос о нарушении прав человека в этих странах. "
G
О да О да!
G
как вспомню Буша и Обаму