Нелли Васильевна Мотрошилова (21.02.1937-23.06.2021).

Памяти человека и исследователя, чьи труды и имя знакомы, вероятно, каждому любителю философии в русскоязычном мире.

Наибольший вклад Нелли Васильевна внесла в популяризацию немецкой и русской философии, почти реконструировав, обновив между ними диалог и, более того, вдохновив своих учеников и младшие поколения на развитие этого диалога. Полагаю, в нашем сообществе широко известна работа "Фридрих Ницше и философия в России", опубликованная под редакцией Нелли Васильевны и Юлии Вадимовны Синеокой, чья одноименная кандидатская диссертация легла в основу.

В последние годы свет увидели её монументальные монографии, на чьих страницах пристально и детально рассматриваются, казалось бы, миниатюрные или трудно схватываемые темы: "Ранняя философия Эдмунда Гуссерля (Галле, 1887–1901)", "Мартин Хайдеггер и Ханна Арендт: бытие – время – любовь.". Однако и они - только фрагменты из большого списка произведений, составляющих наследие на весьма оригинальной стезе.

О настоящем людей, посвятивших свою жизнь прошлому, очень выразительно рассказывают круг друзей с преемники их научного дела. Новость о завершении земного пути Нелли Васильевны застала меня с утра, найдя и продолжая находить отклик у всего философского сообщества.

Многие из нас далеки от академии, научного сообщества. И часто со школьной скамьи нас сопровождает миф, что великие фигуры - всегда где-то в глуби времен, далеко от нас; прославленные философы - это почти всегда мужчины и истории о прошлом. Слова Юлии Вадимовны Синеокой в память о Нелли Васильевне выглядят трогательно, приоткрывая герметичные границы Академии, показывая взгляд ученика на учителя, друга, ученого. Даже в случайных двойных пробелах есть что-то личное, ставшее доступным глазу. Захотелось оглянуться, все-таки наука и философия живут в современниках.

https://vk.com/wall-98154015_87254

Встречайте новую рубрику по хэштегу #вкфм_подписчики

https://vk.com/wall-98154015_87317

Наш первый гость - Lucian Andromaniu
Вот какой у нас получился разговор 👍

Деррунда:
Вы помните свое знакомство с философией? Когда впервые столкнулись с ней. И когда впервые обратились к философским произведениям намеренно. Возможно, первая встреча была понята как встреча с философией позднее.

Lucian:
Насколько я припоминаю, первым знакомством можно считать чтение бердяевской автобиографии "Самопознание", бог ведает как очутившейся в библиотеке родителей, которые ни к какой философии никогда не тяготел. Мне было лет 14. Смешно: я читал ее вслух! — родители пытались так излечить мою картавость (и таки излечили).

Вообще я читал тогда все подряд, прочел и эту книгу. Запомнил несколько имен. Впоследствии неоднократно возвращался, постепенно понимая чуть больше. Потом, значительно позже, несколько раз был увлечен Бёме, о коем узнал впервые из книг Бердяева. По окончании школы прочел Камю: "Бунтаря" и "Сизифа" — его сборник был первой философской книгой, мною купленной. Мало что понял, скорее всего. Имя Камю узнал из какой-то заметки в газете, там почему-то упоминался романтически погибший философ и страшненькое слово "экзистенциализм".

Меня упромыслили поступить в экономический ВУЗ на маркетолога, но через год я понял, что это совсем не по мне и бросил это дело. За тот год с удовольствием прочел Марка Аврелия, имя которого узнал из какого-то романа Солженицына. Понял больше, чем в Бердяеве и Камю. Потом был истфак, но тоже недолго. Проснулось религиозное сознание, некоторое время думал воцерковиться в лоне Римско-католической церкви, но не сложилось. Крен в православие, но ненадолго. Теософия и всякая восточная хренотень (влияние моей матушки, она состоит в рерихианской ассоциации). Владимир Соловьев! Тоже не пойму, как его сборник оказался в родительском доме. Ну а потом философский факультет — опять же матушка "заставила" поступить: он в нашем Nском универе только тогда появился, матушка где-то обрела смешной флаер с цитатами Диогена и заявила, что мне непременно нужен диплом, нужно "взяться за ум" и поступать на вот этот замечательный новый факультет. Как раз донабор осенний.

Ну, поступил. После первого курса меня опять чуть не вышибли по причине абсолютной недисциплинированности и бурной личной жизни, плюс я откровенно манкировал предметами, которые меня не интересовали и/или раздражали: формальная логика, матлогика, психология, много чего еще. Вообще ненавидел тогда Аристотеля и Канта. Но все же преодолел этот роковой барьер, досдал, немного образумился. Прочел на 1м курсе много чего из Ницше и русской религиозной философии. Вернулся к Бердяеву, курсовая по нему. Всяческий иррационализм, философия жизни, Кьеркегор, Шестов. Потом Сартр и Хайдеггер. Камю и Чоран. Курсовая по Хайдеггеру.

Параллельно продолжал увлекаться восточной мистикой. Открыл для себя дугинизм-генонизм. В результате к госам и диплому я был отпетым традиционалистом. На бакалавра и магистра я писал по философии индуизма. В бакалаврской принципиально процитировал Дугина: это для меня был знаковый жест. (И Генона, кажется) Я был почти уверен, что в нашем провинциальном универе эти имена незнакомы. А мой научрук, прочитав мою работу, так мягко мне сказал: "мол, вы там вот Дугина процитировали, м-да, знал я его. Жил тогда в Москве, общался с этим южинским кружком, мда, ну Генон это же теософия, батенька".

Я пережил легкий шок. В магистерской ни Генона, ни Дугина не цитировал, но умудрился ввинтить туда Хайдеггера. Я довольно сильно рисковал, потому как на факультете было засилие кантианско-системологической мафии, для которой даже Гегель - это несерьезно и отдает мистикой. Но все обошлось, хотя на госах они меня чуть не "зарезали". После выпуска у меня через некоторое время пропали симпатии к дугинизму, индуизму и Хайдеггеру. Я принялся наверстывать то, что мне положено знать как магистру. Начиная с досократиков и до гегельянства, неокантианства и феноменологии.

Деррунда:

До столкновения с пабликами, посвященными философскому юмору, вы встречали шутки по философии? Если да, то, возможно, помните что-то? Удивлялись ли вы тому, что есть "локальный юмор": по филологии, математике, философии?

Lucian:
Возможно, встречал, но не помню уже. Ну то есть как не помню - конечно, встречал, на родном филосфаке выходила стенгазета, там наверняка были и шутки, но что-то конкретное припомнить не в состоянии уже.

Существованию локального юмора не удивлялся, ведь наверняка есть, должны быть разновидности юмора, присущие представителям разных специальностей, профессий и практикуемые ими, и чем философы хуже иных?

О первой встрече с ВКФМ не помню, увы, довольно давно это было, наверняка увидел в ссылках на паблики в каком-то другом паблике.

Деррунда:
Вы изучали другие языки? Они пригодились вам в знакомстве с философией? А с мемами?

Lucian:
Изучал и изучаю до сих пор, но не столько для философии, как из любви к сравнительной лингвистике. Но и Ницше вспоминается, конечно: "мы, филологи,.. etc". Курсу латыни в универе я многим обязан. Жаль, не занялся тогда санскритом, как мне предлагал научрук. Ну теперь вот наверстываю, пытаясь учить литовский )) Чорана я впервые на английском, помню, прочел. Для овладения мемологией английский язык, безусловно, необходим ))

Деррунда:
Какие темы представляют для вас наибольший интерес? Доводилось ли спорить с кем-то в комментариях или вживую, поднимая философские проблемы? Как вы считаете, есть ли что-то общее между умением спорить и придумывать шутки, нужны ли находчивость и понимание собеседника?

Lucian:
Широкий круг тем: Другой; диалогичность; бытие-в-мире; соотношение индивидуального и социального; вообще в последнюю пару лет — социальная философия, пожалуй (она у меня, по причине моей склонности к солипсизму — это все последствия увлечения адвайта-ведантой! — долго "в загоне" была).

Что до споров, то я, в сущности, не спорщик, спорить вообще не люблю, переубедить меня может скорее новый прочитанный текст, чем аргументы в живом диалоге. Наверное, из-за склонности к солипсизму. Поэтому от споров в универе я по возможности уклонялся. Думаю, что для того чтобы придумывать шутки, нужно в первую очередь остроумие, а для того чтобы уметь (или любить?) спорить, нужно, пожалуй, в первую очередь небезразличие ко мнению другого, чего во мне, увы, нет. В дискуссиях, как правило, участвую (если участвую) "одномоментно" — в виде одной реплики — и реакция других на нее меня уже не интересует. Атмосфера же юмора, иронии в целом мне очень близка — ведь гегелева диалектика в значительной степени вышла из романтической концепции иронии))

Деррунда:
Чтение каких философских произведений оставило на вас сильное впечатление? Менялись ли ваши взгляды со временем? Есть ли у вас склонность к континентальной философии или аналитической? Так ли велика граница между этими направлениями, на ваш взгляд?

Lucian:
Мои взгляды довольно сильно менялись. По молодости я пытался этому сопротивляться, видел в этом "предательство" — потом узнал об этимологии слова "traditio" и понял, что предавать и передавать суть одно и то же. И что Иуда, в сущности, - покровитель диалектики )) Если сводить философию к противостоянию аналитиков и континенталов, то я из числа последних: дело, наверное, в склонности к литературному творчеству — не вижу ничего дурного в том, чтобы считать философию частью литературы: чтимый мной Густав Шпет хорошо излагал на эту тему (литература как выражение культурно-филоссознания в его цельности и многообразии).

Деррунда:
Встречали ли вы какие-нибудь одиозные философские системы, концепты, побуждавшие задуматься о здравомыслии автора? А шокирующую рецепцию в комментариях?

Lucian:
Из странных систем навскидку вспоминаю Майнлендера и Хорстманна. Но, в сущности, они моему нигилистичному складу ума скорее близки, чем отталкивают.

Деррунда:
Наиболее нравящиеся вам философы и произведения. Кто и что.

Lucian:

Пользуясь случаем, скажу, что благодаря ВКФМ я узнал о существовании замечательного современного философа Антона Вавилова, прочел те его работы, что нашел в "сети", получив подлинное наслаждение как от содержания работ, так и от формы изложения.

Тейар де Шарден люб мне ещё года с 2010.

Относительно недавно (пере)открыл для себя Александра Кожева — и уже из него исходя и через него — всю эту французскую банду (особенно Лакан полюбился и определенные аспекты структурализма); ну и прочее неогегельянство: Джентиле, отчасти Кроче, Лукач, Лифшиц, Ильенков. Плюс кое-что на грани неокантианства, гегельянства и феноменологии: Шпет, Матвей Каган. Уравновешиваю всю эту "германскую идеологию" периодическим перечитыванием избранных мест из Бердяева, Камю, Чорана.

Ну а учебник Пигрова "Социальная философия" — для моего литературоцентричного сознания образец учебника.

Деррунда:
Спасибо :*