Айверсон станет идеальным баскетболистом из гетто для тех самых белых американцев, получающих безопасный доступ в другой мир. Его искренность окажется пронзительной: не только его одежда, все в его поведении, каждый шаг, каждое перешагивание подтверждали, что все это идет из глубины. Его ошибки станут частью образа: Айверсон извинялся лишь тогда, когда его к этому принуждали, но в основном алкогольные загулы, 35% с игры, стычки с тренером, слезы искреннего покаяния, бесконечные разборки с женой лишь исключали любое искусственное вмешательство какого-либо пиара. Его уникальность будет слишком притягательна, чтобы пройти мимо нее: самосовершенствование – это онанизм, Аллен «Тайлер Дерден» Айверсон вел на проект «Разгром» против мифического истеблишмента, и в этом мерещилось нечто настоящее. Его личная война будет завораживать: так в итоге получилось, что Айверсон мог существовать в формате «один против всех». И совершенно пленит то, что ему вроде бы действительно было совершенно точно положить на все с прибором – он навсегда оставил за собой приз
«самого маленького игрока лиги, который считает себя выше остальных».Айверсон не пытался понравиться, обладал удивительным бесстрашием (и всегда играл так, словно в последний раз) и особенностью, характерной для всех противоречивых героев той эпохи – как и какой-нибудь Мэрлин Мэнсон, он хладнокровно и вдумчиво обосновывал любое свое безобразие.
Принято говорить, что с него в НБА началась эра хип-хопа, но это не кажется комплиментом: самое удивительное в Айверсоне всегда было то, что он существовал как бы параллельно общей парадигме лиги – он не претендовал на роль пророка культуры гетто, он вообще не особенно резонировал с какой-либо обратной связью, шла ли она от болельщиков или от руководства. Айверсон – это уникальный опыт и стиль жизни, и история с альбомом – один из самых ярких и детализированных примеров того, как невыносим, а точнее даже невозможен был для него любой компромисс, любой вариант кооперации с тем миром, в котором он оказался благодаря своему гению.
В финале-2001 Айверсон встретился с антиподом – очень правильным, выросшим в богатой семье, умеющим давать приятные интервью и всеми тогда еще любимым Кобе. Неожиданно оказалось, что неформатность востребована гораздо больше: его кроссовки продавались лучше всех, его майки принесли больше миллиона и оставили позади всех спортсменов, продажи Reebok, хотя компания отказалась от Шака, выросли на 20%. В Reebok весь год смотрели на войну с тренером и чрезмерное потребление алкоголя, но тут отбросили все сомнения.
Летом они подписали пожизненное соглашение, причем с полным пониманием того, с кем именно они имеют дело: помимо полагающихся 800 тысяч в год, Айверсон должен был получить 32 млн долларов после 55 лет – спустя 15 лет оказалось, что лишь это спасет его от банкротства.
О ключевом периоде в карьере Айверсона: несвершившийся обмен, незаписанный рэп-альбом, невыигранный финал НБА:
https://www.sports.ru/tribuna/blogs/sviridov/2267680.html?utm_source=telegram&utm_medium=nba 
