Употребленіе феминитивовъ не равно феминизму. Нужно не путать мягкое съ тёплымъ.
Къ сожалѣнію, не только у обывателей, но и у нѣкоторыхъ учёныхъ-филологовъ — особенно старой закалки — такія слова, какъ искусствовѣдка, лектриса, авторесса, вызываютъ ассоціацію съ агрессивными феминистками. Между тѣмъ это неправильно. Даже если говорить о феминисткахъ, нужно прямо признать: «непривычными» словами онѣ указываютъ на существующую проблему въ языкѣ и пытаются её рѣшить, но ихъ цѣли лежатъ больше въ политической плоскости и лингвистическіе пріёмы зачастую используются не за-ради чистоты и красоты языка, почему словообразованіе не всегда получается безупречнымъ. Самъ я не скажу поэтка и министерка — только поэтесса и министресса (хотя министерка или министерша Иванова всё же лучше, нежели министръ Иванова); однако президентка — пріемлемый феминитивъ, ибо образуется такъ же, какъ и студентка. Языкъ съ политикою (феминитивы съ феминизмомъ) не слѣдуетъ смѣшивать, а словообразованіе необходимо. Искусствовѣдка, лектриса и другія слова должны восприниматься совершенно естественно и употребляться въ рѣчи людей разныхъ политическихъ убѣжденій, какъ и родительница, кормилица, принцесса, царица, царевна, королева, королевна.
Главное, что нужно понимать: феминитивы — не признакъ субкультуры вродѣ арго, это естественное языковое явленіе. И оно свойственно нашему языку, имѣющему грамматическую категорію рода — совсѣмъ не формальный признакъ.
Нужна психологическая привычка видѣть и употреблять феминитивы въ письменной рѣчи. Это вопросъ времени и должной заботы о языкѣ.