Оброс и одичал, конечно. Не без этого. Людей вижу редко. Ежедневно только воспитателей в детском саду секунд по тридцать. Остальное пугает.
Свобода это, как мы помним, когда забываешь отчество у тирана. Но и когда забываешь, в какой вагон метро садиться, чтоб выйти поближе к работе, это тоже неплохо.
Главный вопрос в семейной жизни — “Опять о своих бабах думаешь”?
Немного о моих бабах. Баб у меня нет и никогда не было, моя способность общаться с женщинами является отрицательной величиной на шкале измерителя мужского обаяния. Ни разу я не видел хоть какой-то заинтересованности во мне со стороны женщин. Со стороны мужчин, впрочем тоже. Всего приходилось добиваться самому, вопреки и назло. Первого, не второго.
вот, скажем, третьего дня я сидел на диване в спортивном клубе. Да, такие упражнения я еще могу себе позволить. Уже переоделся в гражданское из спортивного — из фехтовальных бриджей в толстовку с Дэвидом Боуи. Мимо проходит сотрудница этого роскошного фитнес-центра. Роскошная как и сам центр — эффектная менеджересса по продажам. Улыбается мне и говорит — “Какой у вас классный свитшот”.
Вот что можно ответить на это? “Спасибо”, “Да”, “Это свитшот”? — наконец.
Но я почему-то сказал — “Он очень дорогой”. Хотя он стоит полторы тысячи рублей. Да неважно, сколько он стоит. Почему я это сказал? Что я имел в виду? На кого я пытался произвести впечатление? Что я доказывал? На какое продолжение диалога я рассчитывал?
Женщина посмотрела на меня даже не как на идиота, а как будто куда-то мимо — туда, где еще возможны нормальная жизнь, здоровые люди, уверенные в себе мужчины, а не полудохлые неврастеники.
Имел свидание с врачами. Не по психической части, а по части своих потрохов. Гастроэнтеролога звали Снежанной, она была нежна и предупредительна так, будто заслужила это имя.
А врача УЗИ звали Кахабер. Я у него не впервые, и он очень переживает о моём здоровье. Имеет образование и большой опыт жизни в Москве, но говорит с таким грузинским акцентом, будто выскочил прямо из советского анекдота, рассказанного на вечере в провинциальном доме актера.
— Пэчень меньше стал! Из пузырь взвэсь пропал! Маладэц!
Весна, кругом поэзия, перетекающая в тост.